Тедди, простой рабочий, чья жизнь наполнена не столько реальными событиями, сколько призрачными теориями, однажды решает перейти от слов к делу. Он убежден, что глава крупной и успешной корпорации, женщина по имени Кэтрин, на самом деле является высокопоставленным пришельцем из далекой галактики Андромеды. В его воспаленном воображении вырисовывается четкий, пугающий план: инопланетная раса медленно и методично инфильтрует Землю, готовя тотальное уничтожение человеческой цивилизации, а Кэтрин – ключевая фигура в этой тихой, но смертоносной операции. Для осуществления своего дерзкого плана Тедди привлекает своего кузена, человека недалекого и легко поддающегося влиянию, чья наивная преданность смешивается с полным непониманием масштабов затеи. Вместе они похищают Кэтрин, хладнокровно и расчетливо вырывая ее из привычного мира бизнес-встреч и роскоши, чтобы поместить в сырой, заброшенный подвал на окраине города. Это пространство, лишенное света и надежды, становится ареной для его безумного диалога с тем, кого он считает врагом всего человечества. В ледяном полумраке подвала разворачивается абсурдная и напряженная драма. Тедди, вооружившись папками с вырезками, самодельными схемами и голословными доказательствами, предъявляет пленнице свои требования. Он не хочет выкупа и не стремится к мести в обычном понимании. Его цель иная, грандиозная и сюрреалистичная: он приказывает Кэтрин составить закодированное послание верховному императору Андромеды. В этом послании должна содержаться просьба – нет, требование – о личной аудиенции. Тедди верит, что только он, разгадавший коварный замысел, может взойти на борт звездолета и вступить в переговоры на равных, чтобы убедить инопланетян покинуть Землю и оставить ее в покое. Кэтрин, женщина трезвого ума и железной воли, оказывается в ловушке не только физически, но и в ловушке чужого бреда. Ее попытки доказать свою земную природу, апеллировать к логике или даже к простому человеческому состраданию разбиваются о непробиваемую стену его фанатичной убежденности. Каждый ее жест, каждое слово он интерпретирует как часть сложной инопланетной мимикрии, как доказательство ее истинной сущности. Эта вынужденная близость двух абсолютно разных вселенных – холодного расчета бизнеса и горячечного бреда одержимости – создает невыносимое психологическое напряжение, где вопрос стоит уже не только о спасении одной жизни, но и о самой грани между реальностью и безумием, между правдой и паранойей, которая может оказаться тоньше, чем стены этого мрачного подвала.